Немного не так.
Горно-Бадахшанская автономная область Таджикистана граничит с Киргизией. Еще в стародавние времена, когда дорог не было, проще было дойти до Оша, чем до Гиссара. Ошцы слыли искусными мастерами изделий из кожи. Особенно в условиях высокогорья ценились «ичиги» (точное название не знаю). Надетые поверх "джурабов" (теплых носков) они были просто незаменимы. И торговцы с Оша ходили со своим товаром до Дарваза и дальше. Так что дружили и дружим. Не все конечно и не везде. Но это как и везде.

Отредактировано Zolizar (2009-10-17 09:37:04)

Есть такой афоризм: дружат через соседа.

От зависти.

От чего бы ни было.

Что еще раз доказывает правильность моей реакции ("США, вроде бы тоже отдаленный народ для всех, кроме мексиканцев и канадцев. Однако от их существования многим то жарко, то холодно, как при перемежающейся лихорадке...") на слова Фаридбея:

"С отдаленными народами сталкиваешься реже и делить с ними нечего. Например, какой резон грузину не любить японца, которого он видел только по телевизору или на фотках и от существования которого ему ни жарко, ни холодно?"

Частично правильно, конечно, но это относится не ко всем народам. Тем более - к супердержавам. И даже к тем, которые не совсем супер. Вспоминаю беседу с одним американцем где-то в начале этого тысячелетия (профессор, тогда он ездил у себя по штатам и читал предпринимателям лекции о том, как правильно строить свои отношения с профсоюзами), который сказал: "Вы, наверное, думаете, что вы - наш враг №1? Ошибаетесь, вы нам вовсе не страшны. А вот кого действительно опасаются наши военные, так это Китай в Азии и Германия в Европе!"

Или, скажем, Бразилия и Китай. Бразильцев мы действительно видим только в мыльных сериалах  и от их существования действительно ни жарко, ни холодно. А вот о китайцах россиянин так думать не может.

Много можно привести примеров (желательно не углубляться в политику).

Правила, чтобы быть человеком:

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=c2wopO178LQ[/youtube]

Отредактировано Elion (2009-12-28 15:41:58)

В рубрике "Наука и религия" муалим Gilavar недавно привёл впечатляющие факты, свидетельствующие о том, насколько глубоко укоренилось в сознании наших современников стереотипное восприятие людей других национальностей, в т. ч. и тех, которые ещё лет 20 назад проживали на территории СССР. Мне бы хотелось теоретически осмыслить эту проблему, тем более, что целью нашего форума как раз и выступает разрушение каких бы то ни было клише в отношении Востока.
        Предвзятое отношение народов к друг другу существовало ещё в глубокой древности и вряд ли исчезнет в будущем, несмотря на нынешний процесс культурной унификации человечества. Поразителен тот момент, что такое отношение присуще не только обывателям, но и интеллектуалам. В частности, классик античной философии Аристотель, будучи одним из вдохновителей Александра Македонского в его завоевательных походах, подчёркивал естественное право эллином господствовать над "изнеженными и деградирующими варварами". В трактате "Политика" философ называл государственный строй ахеменидской Персии одним из ярких примеров неправильной формы правления - тирании, при которой властитель, руководствуясь собственными капризами, подавляет волю всех своих подданных.
        Интересно отметить, что Аристотель, являясь современником Артаксеркса III и живо интересуясь событиями, происходившими в соседней сверхдержаве, не мог и помыслить о том, что она была меньше похожа на тираническое государство, чем милые его сердцу Афины в отдельные периоды истории. Если империя Ахеменидов напоминала матрёшку, в которой отдельные области обладали широкой автономией (в т. ч. малоазиатские греческие полисы с их гражданским обществом) и как бы встраивались в сатрапии, то афинская диктатура Писистрата представляла собой законченный тоталитарный режим.
        Аристотель, конечно, не имел недостатков в логическом мышлении, но, будучи образцовым греком, он искренне разделял широко распространённые тогда шовинистические взгляды и довольствовался информацией о Персии от ангажированных источников (тех же греков). Он явно не жаждал преодолеть рамки античных стереотипов!
        Вот в этом устойчивом нежелании понять другие, чуждые, народы лежит первоисточник предвзятого отношения к ним, о котором рассуждал уважаемый Gilavar. Современные социологи написали тысячи статей о национальных предрассудках и ксенофобии, объясняя эти явления историческим опытом того или иного народа, религиозными, политическими, экономическими и бытовыми факторами. Такое объяснение, безусловно, верно. Однако некоторые специалисты как-то упускают из вида некоторые черты психологии человека, имеющие универсальный характер и стимулирующие выработку стереотипов.
        Человеку, как правило, свойственно "зацикливаться" на том, что имеет для него утилитарное значение, и с чем он сталкивается в своей повседневной жизни. Всё остальное выходит за рамки его кругозора и как бы не существует. Один из иранских переводчиков тафсира к Корану с классического арабского на персидский заметил, что люди слишком ленивы, чтобы обстоятельно изучать иностранный язык, если в нём сейчас нет практической надобности.
        Эта характеристика природы человека кажется мне совершенно правильной. Лень, а точнее, нежелание тратить энергию на постижение чего-то такого, что не имеет прямого отношения к окружающей действительности, является главным препятствием для понимания далёких и непохожих на нас народов. (К слову замечу, что античные греки всегда видели в персах врагов, что было обусловлено международной обстановкой VI -IV вв. до н. э.; отсюда и ограниченность их суждений, прагматично связанных с внешнеполитическими реалиями.)
        Впрочем, когда человек ещё только вступает в жизнь и не обременён озабоченностью своим положением в обществе, он, наоборот, активно пытается постичь весь мир во всём его многообразии. Иной малыш задаёт своим родителям уйму бесполезных вопросов, чем нередко "достаёт" их: Если ракета сядет на Юпитер, что с ней будет? Какие движки стояли на цепеллинах? (А, правда, какие? Мой ребёнок замучил меня этим вопросом; я, профан, не знаю и мямлю в ответ что-то невразумительное). И т. д. и т. п.
        Затем проходят годы; ребёнок идёт в школу, оканчивает её, и в его познавательных установках наступают изменения. Поскольку цепеллины в реальной жизни больше не встречаются, он переключается на актуальные для себя проблемы: выбор перспективной профессии, повышение своего статуса и т. п. Восприятие мира им, к сожалению, может сузиться, пусть даже интеллект и "нужная" эрудиция растут. При этом человек зачастую сталкивается в быту с представителями других национальностей, хотя бы азербайджанцами, торгующими овощами на мелкооптовых рынках. По этим эпизодическим контактам и выстраивается в его уме ущербное представление о культуре и истории Азербайджана. Что такой "прагматик" знает о замечательном учёном0путешественнике Гаджи Ширвани или меценате Зейналабдине Тагиеве, если даже школьные знания о Крузерштерне или Рябушинском им за ненадобностью прочно забыты? Сушествует только конкретная реальность, в которой азербайджанцы продают картошку ... и точка!
        Впрочем, такой "конъюнктурный" человек по-прежнему совмещает в себе черты Homo Sapiens и Homo Ludens. Иными словами, он всё-таки нуждается в осмыслении бытия, пусть даже с позиций своего жизненного опыта, и во всевозможных развлечениях, чтобы заполнить свой досуг. Эти моменты также цементируют стереотипы и клише.
        С одной стороны, для удовлетворения своей тяги к знаниям человек зачастую обращается к литературе по исторической тематике, написанной в жанре "фолк-хистори" и не имеющей ничего общего с подлинно научными работами. Асов, Бушков, Мулдашев, Петухов и прочие "классики" этого жанра не только затуманивают сознание неискушённого в истории читателя, но и закрепляют в его уме фантастические концепции, которые порождают новые стереотипы!
        С другой стороны, шоу-скетчи типа "Наша Russia", издевающиеся над поведением и речевым этикетом таджиков также не способствуют адекватному восприятию нашими соотечественниками народов Среднего Востока и воспитанию уважения к ним.
        Более того, массовая культура, имеющая универсальный на Западе характер, привыкла оперировать ярлыками. На многие неевропейские страны наклеиваются стандартные "эткетки": какие именно удовольствия они могут предложить европейскому потребителю; или, наоборот, чем опасна страна для современного европейца. Благодаря таким "этикеткам" Япония стойко ассоциируется у нас с современной электроникой и роботами-игрушками, супергероями-нинзя, гейшами и самурайским кодексом чести; Китай - с фэн-шуй, монастырём Шаолинь, Джеки Чаном и дешёвыми бытовыми товарами; Индия - с "загадочными" религиозно-эзотерическими учениями, Гоа и Болливудом; Египет - с не менее "загадочной" эпохой фараонов, курортами и танцами живота; "зона риска" в виде Ирака, Ирана, Афганистана и Пакистана - с террористами, религиозным мракобесием, наркотиками, женщинами-рабынями и угрозой международной безопасности. Как трудно разбить все эти ярлыки!

Подобных примеров противоположной оценки в беллетристике одинаковых исторических реалий существует более чем достаточно! Хотя бы взять то, какими знатоками индийской культуры и джентльменами изображаются английские колониальные офицеры и чиновники у Р. Киплинга (в частности, его роман "Ким"), и какими ограниченными монстрами-расистами у некоторых индийских писателей (со школьных времён сохранился у меня роман некоего В. Вармы о героине сипайского восстания 1857-59 гг. Лакшми Бай, написанный в "лучших" традициях советского соцреализма). По-видимому, истина где-то рядом... то есть посередине!

Спасибо за упоминание караима Шапшала. Я знал, что он, будучи советником шаха, наряду с полковником местной казачьей бригады Ляховым, принимал деятельное участие в разгоне первого иранского меджлиса в 1908 г., однако, даже не подозревал что он был воспитателем Мохаммада-Али Каджара и пользовался неограниченным доверием у этого монарха. Всегда его имя ассоциировалось с филологическими и историческими изысканиями, посвящёнными караимским общинам Крыма, Литвы и Польши. Нашёл только что в Интернете несколько больших аналитических статей, посвящённых его иранской карьере. (в частности, в журнале "Восток". № 5 за 2007). Иншалла, по приложенным библиографиям доберусь и до непосредственных его собственных очерков реалий старой Персии.

А то приходилось зачастую полагаться на доступные монографии советских востоковедов-историков! К сожалению, марксистско-ленинская методология с её экономическим детерминизмом и универсальным делением социума на антагонистические классы исключает пристальное внимание к духовной сфере персидского общества, отдельным бытовым деталям. Как, например, упрощённо в таких трудах рассматриваются причины появления идеологии бабизма и бехаизма!

Пожалуйста, не могли бы Вы указать выходные данные этой газеты, чтобы потом можно было найти статью в Интернете или в "бумажном варианте". Биогафия Шапшала, действительно, уникальна: оказаться в эпицентре бурных событий, связанных с иранским демократическим движением или оккупацией немецко-фашистскими войсками Прибалтики; уцелеть во время лихолетья, царившего в Закавказье в начале 1920-х гг. и геноцида, проводимого гитлеровцами на захваченных территориях; не попасть в лапы НКВД в 1940-м г.! Перипетии судьбы этого учёного, общественного деятеля и авантюриста оставляют далеко позади захватывающие приключения покорителя Индии Роберта Клайва или британского "шейха" Лоуренса Аравийского. Те, по крайней мере, были "казёнными людьми", находясь под серьёзной защитой Ост-Индской компании или Уайт-Холла, а Шапшал, как частное лицо, рисковал неизмеримо больше. Можно, правда, выделить один момент, сближающий троих персоналий: все они активно выступали проводниками западного влияния на Восток и, в конечном счёте, закладывали кирпичики в фундамент нынешней культурной глобализации со всеми её издержками и преимуществами.

Кстати, при упоминании Шапшала на ум приходит имя ещё одного известного человека, подвизавшегося на ниве сближения Запада и Востока, загадочного писателя Курбана Саида, современника Шапшала. Он известен своим романом "Али и Нино", написанным на немецком языке и впоследствии переведённом на многие другие языки мира (в честь этого мелодраматического, даже черезчур сентиментального, произведения, повествующего о любви потомка карабского хана и грузинки-христианки, в Баку назван крупный книжный магазин). Интересно было бы узнать, кто скрывался за псевдонимом "Курбан Саид"? Литературоведы спорят до сих пор, называя минимум несколько имён!

Это печальная история... История, так сказать, в духе боденшдатовской авантюры. На самом деле - весьма и весьма слабое произведение, тем не менее, в силу ряда обстоятельств, сумевшего стать знаменитым в определенных европейских кругах. Ибо повествует о тех самых "тимпанах и кимвалах", до которых столь охочи европейцы: "...но вот открылся полог из тончайшего газа и перед взором изумленного странника показалась женщина неземной красоты, чей гибкий стан был перетянут золотым поясом...". Престижность - вот ключ. А азербайджанская культура, к сожалению, не сумела набрать критическую массу, после которой серьёзная литература становится вещью в себе - она не нуждается в поощрительном похлопывании иностранных знатоков по плечу, ибо у нее свои знатоки, ничем не хуже. Моим соотечественникам необходимо сознание того, что хотя бы один азербайджанский роман сумел получить мировое признание - и ради этого они готовы закрыть глаза на все, в том числе на его откровенную мизерабельность.

Наш вэликий поэт Шота Руставели, который болэ вэликий, чем Шэкспир... (из кавказского юмористического эпоса).

И вот уже именем шибко страстной кавказской пары престижные книжные магазины называют.

Как художественное произведение он просто-напросто несопоставим с творениями писателей начала двадцатого века. И тем не менее, азербайджанизация шла таким полным ходом, так что уже в местных изданиях автором "Али и Нино" указан Юсиф Чеменземинли. Кстати - тоже автор уровня посредственного, но с абсолютно иным стилем. Достаточно стилистически сравнить его произведения с "Али и Нино" - все сразу станет на места свои.

Совершенно верно!!!! Исторический фон, на котором разворачивается действие романа, создаёт впечатление чего-то опереточного. Совершенно очевидно, что автор книги жил в Баку непродолжительное время и вряд ли знал досконально культурные реалии региона.
        Упоминание о том, что автобусы колесили по окрестностям Тебриза в 1910-х гг., выглядит как откровенная хохма. О каких иранских автобусах того времени вообще может идти речь, если в более развитой России этот вид транспорта стал использоваться лишь в годы НЭПа!
        Имя одной из героинь романа, Айша, точно также вызывает недоумение, на что совершенно правильно указал уважаемый Gilavar. Ведь азербайджанцы - шииты, и хорошо известно, как негативно относится шиизм к этой супруге Пророка Мохаммада. Айша не только настроила против Али мекканскую знать во главе с аз-Зубайром, спровоцировав первый военный конфликт в умме, но и лично в праздничном облачении присутствовала на битве. Авторитетные муджтахиды Наджафа полагают, что она, тем самым, бесцеремонно нарушила предписание Корана. (В Коране в отношении женщин сказано: "И оставайтесь в своих домах и не надевайте своих украшений, как одевают невежественные из вас" (33:33).)
        В книге имеется много других нелепиц, свидетельствующих о том, что её автор Курбан Саид плхо понимал жизнь закавказских мусульман дореволюционной эпохи. (Кстати, само имя "Саид" - написание не азербайджанское и не персидское; точнее было бы "Сеид".) В современном, более свободном, бакинском обществе можно представить себе главного героя, целующегося с будущей женой на всеобщем обозрении, но этого никак не могло произойти 100 лет назад. Отец главного героя, ревностный мусульманин, принял как должное его жену-грузинку, убеждённую "кафирку", и даже не пожурил сына, что более чем странно. Наконец, непонятно, почему консервативно настроенный отец добровольно направляет своего отпрыска на учёбу в бакинскую русско-туземную гимназию, хотя подобные учебные заведения были превращены кавказским наместником графом Воронцовым-Дашковым в основное средство русификации местного населения.
        В описании исторических реалий также встречается множество клише и условностей. Например, дядюшка главного героя, важный иранский сановник, совершающий визит в Баку, изображён при помощи штампов "а ля Восток", явно рассчитанных на западных читателей. Тут и закутанные три жены, путешествующие в сопровождении двух (!) евнухов, и окрашенная хной борода, и традиционный халат... Однако хорошо известно, что иранская аристократия данной эпохи уже была настолько вестернизирована и настолько отделена культурным барьером от низших слоёв общества, что получила от последних широко распространённое презрительное прозвище "фоколи"(т. е. "носящие пристяжные европейские воротнички; искаж. франц. словосочетание).
        В свою очередь, описание падения режима мусаватистов дано автором настолько отстранённо и метафорично, что больше подходит для какого-нибудь "фэнтэзийного" романа в стиле Толкиена, нежели для изображения исторической драмы. Увы, всё это лишь усугубляет превратные представления об азербайджанских и иранских реалиях 1910 - 20-х гг.
        Одним словом, недостатки этой книги таковы, что на их фоне другой популярный в Азербайджане сентиментальный роман - "Шестой этаж пятиэтажного дома", написанный современным прозаиком Анаром, является настоящей энциклопедией бакинской жизни времён брежневского застоя.
        Однако, как это ни парадоксально звучит, мне бы всё-таки хотелось порекомендовать "Али и Нино" тем форумчанам, которые интересуются историей и культурой стран Среднего Востока. Казалось бы, что можно добавить в противовес приведённой выше антирекламе? Но, с другой стороны, чем плоха романтическая, написанная с большим воодушевлением, сказка, если она может стимулировать интерес читателя к подлинному Востоку? В конце концов, тяга к познанию "серьёзных материй" зачастую является результатом увлечения чем-то уж совсем "детским" и несерьёзным. Одна моя знакомая с головой ушла в мир Древнего Китая, его философии и мифологии, после того, как прочитала шаблонный роман-"фэнтэзи", написанный на основе китайских и манчжурских легенд. Да что уж греха таить, первопричиной моего интереса к эволюции персидской культуры также стали "попсовые" песни иранки-эмигрантки Лейлы Форухар!
        Русский перевод романа Курбана Саида "Али и Нино" можно найти здесь:

        С биографией Лео Нуссимбаума (Курбана Саида), наиболее вероятного автора романа, эксцентричного чудака, влюблённого в исламский Восток и жившего в Германии и Италии во время господства там фашистских диктатур (совсем не располагавших к увлечениям подобного рода), можно ознакомиться здесь:

        Наконец, подлинная картина культурной жизни мусульман Баку в конце XIX -начале XX вв. (от "нефтяной лихорадки" до распада Российской империи) представлена в эссе азербайджанского историка Манафа Сулейманова. Работа построена исключительно на документальном материале, но, тем не менее, отличается лёгкостью стиля и необыкновенной увлекательностью, открывая перед нами неизвестные стороны жизни дореволюционного Азербайджана. С русским переводом этого труда можно познакомиться: