Возможно, Вы могли бы предложить свой вариант перевода? например, не знаю, что такое за облачение gəbayi-susəni, и наверно əgninə это əğninə?

Кстати, сама история выбора такого странного псевдонима (Хатаи) шахом Исмаилом весьма любопытна. Будучи фанатичным приверженцем  шиитского мазхаба джафари, да еще с претензиями на мессианство,  с происхождением от имама Гусейна (рА) и даже, кажется, не кого-нибудь, а самого шаха Гуруша (чего греха таить, было и такое...), он возымел странное желание - вскрыть могигу Хурра, удивительной личности, одного из мучеников при Кербеле. Хурр был весьма преуспевающим человеком, военачальником халифатской армии, обложившей лагерь имама и его приверженцев. В день битвы он неожиданно перешел на сторону шиитов и первым погиб в сражении.

По легенде, мощи погибших при Кербеле - нетленны. Шах Исмаил возымел желание это проверить. Согласно преданию, он велел поставить шатер над могилой Хурра и принялся копать с двумя воинами. Когда могила Хурра была вскрыта, он увидел, что труп его, действительно, нетронут разложением и даже повязка на лбу пропитана кровью.

С тех пор он взял себе псевдоним "Хатаи" - "совершивший проступок".

Самое удивительное, что эпопея со вскрытием могил (для проверки "нетленности") после не очень красивого поступка шаха не прекратилась. Этим, если не ошибаюсь, грешили шах Аббас Великий и Надир-шах Афшар.

Отредактировано Iu.M. (2008-10-26 12:58:33)

ГУСЕЙН ДЖАВИД (1884-1944). Поэтические отрывки из пьесы "Шейх Санан".
http://azeribooks.narod.ru/poezia/gusey … _sanan.htm

... Шейх-Санан (вдохновенно)

Кавказ, Кавказ, какой блаженный роздых,
Кристальная вода, прозрачный воздух!
Как поэтичен этот божий край...
Как будто низошел на землю рай.
Да, здесь любой, кто созерцает это,
Невольно превращается в поэта.
Ласкают взор зеленые холмы,
И умиротворяются умы.
Послушаешь - бог весть, цветы запели
Иль соловьи высвистывают трели,
Иль речки колыбельную поют...
Леса, луга-божественный приют!
Под снегом блещут пики гор орлиных,
Сиянье отражается в долинах,
Ввыси плывут цветные облака,
Гармония опять душе близка.
В полдневный жар и солнце здесь нежгуче,
А ночь всегда сродни мечте певучей.
Река Кура-совсем особый мир:
То лунный свет, безмолвья тайный пир,
То в ярости, не знающей препоны,
Бурлит и издает глухие стоны.
А над рекой, над клекотом зыбей
Порхают стаи сизых голубей
В игре, в погоне милой и беспечной,
Как волны, утекающие вечно.
Куда, куда спешит их караван?
В небытие? В предвечный океан?
Куда стремятся? Что их в путь умчало?
Незрим конец, неведомо начало.
Не это ль суждено на свете всем?
Приходим и уходим, но зачем?!

***

Шейх-Санан (указывая на солнце)

Друзья, сияет солнце - и оно
Свой излучает свет на всех равно:
На тюрка, на иранца, на араба -
И не слабеет; мы ж порою слабы.
А между тем дано светить и нам:
Светило духа - это наш ислам,
Он осветил лачуги и чертоги,
Он говорит об истине и боге.
Есть цель у нас, святыня, благодать,
Однако же не надо забывать,
Что суесловы тупо и упрямо
Стремятся извратить закон ислама,
Что лжеученых бесконечный спор
За буквой дух скрывает до сих пор.
Но так же как един творец вселенной,
Един Каабы камень несравненный, -
Един коран... Коль нет на нас вины,
И мы единство утверждать должны.

Отредактировано Faridbey (2008-11-23 15:27:37)

Абу  Низам Мухаммед Фелеки (1126-1160)

КАСЫДА
 
Никого, кто мне в беде поможет, нет
Что мне делать? Счастья в жизни тоже нет!

Изможден я ожиданьем, как аскет,
Но иного, как терпенье множить, - нет!

Не дивлюсь я, что надеждой не согрет,                     
Если в сердце для надежды места нет.

И у звезд, что мне пророчат столько бед,                     
На судьбу мою иного взгляда нет.

Злою осенью былого счастья сад 
Поражен, и на весну надежды нет!

Я — в оковах, словно стал бесноват, 
Только бес не осаждал меня, о нет!

Долго ль помощи у всех просить могу?                     
Кто поможет? У меня и друга нет!

Род отсюда мой, но, право, не солгу.                       
У меня друзей здесь не было и нет.

От вина, что для веселья пьют везде,
Мне досталось лишь похмелье, - счастья нет. 
Есть беда, но много хуже, что в беде                 
Никого, кто разделил бы горе, нет.

В сердце — рана, телом болен я и жить                   
В государевых оковах — силы нет.

Чашу горькую придется мне испить:               
Шах не знает о моих стенаньях, нет!

Повелитель! Пощади! Ведь на земле,                 
Если ты не пощадишь, — пощады нет.

Пусть я страхом пред тобой подобен тле, — 
Мудрецов стыдиться мне причины нет.

Меч — возмездие заслуженное мне,                   
Если б не был я проучен им вполне.

О, прости меня, хотя б на этот раз,   
Хоть и сил молить об этом нет сейчас.

Предположим, что скорблю в темнице я,                   
А от цепи у меня страданий нет, —

Но смертельна и немилость мне твоя:   
В дни приемов для меня приема нет!

Не гони меня от ясных глаз твоих,       
Больше сил, чтобы сносить мученья, нет.

Ночи нет, чтоб из кровавых слез моих   
На коленях не остался лалов цвет.

Чтобы вымолить от смерти амулет,     
За тебя всегда молюсь, — иного нет.

Боль страшна затем, что послана тобой, —                   
Перед муками иными страха нет. 
Стало золото мое моей бедой,
Но разумному — нужды в богатстве нет.

Прикажи мне дать хоть в крепости жилье, —               
В этом месте у меня ведь воли нет!

Узник бедный, да еще дитя мое, —                   
Кроме нас, в моем роду живых и нет.

Так страдаю, самого себя кляня,
Что вздохнуть хоть раз единый силы нет.

Утонул я в море бед, и у меня
Даже скорби о безбрежности их нет.

Иззеддин Гасан-оглы (1272-1348)

Безжалостна она и весела. Что мне делать?                     
Сгубила сон, покой мой унесла. Что мне делать? 

Пусть обвиняют люди, пусть корят за стенанья:
Я был влюблен — и вот сожжен дотла! Что мне делать?

День на дворе: не повидаться днем с луноликой!
Ночь за окном: лишь звездам нет числа! Что мне делать?

Украла сердце, а сама ушла не прощаясь!
Где сердце, где душа? Повсюду мгла! Что мне делать?

Измотанный вконец, не нахожу исцеленья.                 
Неряшлив стал и запустил дела. Что мне делать?

Аллах дарует милость, да не всем — лишь красавцам! 
Гасаноглы он столько сделал зла! Что мне делать?